Боевое крещение Александр Васильевич Суворов получил в ходе Семилетней войны в Кунерсдорфском сражении 12 августа 1759 г. В то время он исполнял обязанности офицера главной квартиры русской армии, а посему ему часто приходилось по роду службы присутствовать в компании генерал-аншефа В.В. Фермора на различных высотах, наблюдая за ходом того или иного боя. И в этот раз он смотрел в подзорную трубу на ход сражения с любопытством и тревогой. Он видел на лицах русских солдат, как тягостны им эти навязанные «прусские позитуры», маршировки в линию заученным под палкой шагом, как заведенные механизмы. Этим мужественным людям хотелось по-русски сорваться в атаку, в рукопашную. Периодично наступали моменты, когда русские солдаты без приказа, самовольно срывались в штыковые атаки. Пока генералы русской армии (Салтыков, Лаудон, Румянцев, Вильбуа, Фермор) принимали решение, что предстоит делать в решающий момент сражения, в ленивой ружейной перестрелке пехоты раздался задорный, полный бодрости и силы, подымающий и зовущий клич «Ура!». Суворов подбежал к гребню Большого Шпица и увидел, что солдаты 1-го гренадерского полка ринулись в атаку. Правее прокатилось очередное, более мощное «Ура!», и вологодцы поднялись, оставляя за собой клубы пыли. Суворову в голову ударила кровь. В одночасье он очутился перед строем апшеронцев: «За мной, ребята!». И в следующий миг уже несся со шпагой в руке к оврагу пруссаков. Через несколько десятков метров Суворова догнал капрал: «Барин, бросьте этот вертел — пропадете! Возьмите нашу солдатскую фузею!». Подполковник Суворов оценил услугу, капрал прав — что можно сделать клинком против штыка? Суворов бежал легко с четырнадцатифунтовой фузеей в руках, ноги сами неслись под гору. Шляпа давно слетела с его головы. Не было ни тревоги, ни волнения, страх улетучился сам собой. И каждое новое «Ура!» придавало сил. Апшеронцы вовремя подоспели на помощь вологодцам, которые уже кипели в штыковой схватке. «Ой мы билися, рубилися / Четырнадцать часов» (солдатская песня). Пруссаки не выдержали натиска...
